Спросили меня: есть ли приятности в собирании грибов. Я и пообещала сдуру подумать. А в голову мне, граждане, что-то вовсе не грибы пришли. Что-то мне всё вареники в голову лезут, граждане. Ну, вареники так вареники.
Одна гражданка, скажем, Нина Марковна, решила себе как-то вареников налепить ленивых. Намешала теста творожного, раскатала, нарезала, воды накипятила и уже штучек двадцать вареников в кипяток-то и шваркнула. И тут - звонок в дверь. А на пороге Модест Львович, сосед её. За солью пришёл.
За солью пришёл, а солонки не принёс. Пригласила его, конечно, Нина Марковна в кухню и соображает, куда бы соли отмерить. А Модест Львович, мужчина холостой и даже в некотором роде разведённый, носом поводит, услыша тёплый дух домашней пищи. И натурально от еды переходя к женским статям хозяйки отмечает, что она вовсе и ничего собой. Просто такая крутобёдрая Тициановская нимфа порхает перед ним и попутно кулёчек из газеты сворачивает.
И собирался было Модест Львович спросить уже:
- Не желали бы Вы, Нина Марковна, сегодня вечером в кино сходить? - Как рука его мимодумно к крепкой талии потянулась и как-то сама собой вокруг неё оборачиваться стала. Нина Марковна от такой смелости растерялась и только лепечет:
- Ах, что Вы, Модест Львович! Ах, смотрите, всю соль сейчас рассыплете!
А вареники в тот день в конец разварились. Совсем несъедобные получились вареники.